В Яйлю находится центральная усадьба Алтайского биосферного заповедника, одного из самых старейших в России. Он был основан в 1932 году. Этот заповедник еще и один из самых крупных в стране. Его площадь составляет почти десятую часть территории Республики Алтай. Он растянулся на 200 км вдоль Телецкого озера. Но для гостей открыта лишь малая его часть, не более 0,1%. Остальные красоты спрятаны от посторонних глаз. Ими могут насладиться лишь те, кто преданно и самоотверженно оберегает эти заповедные земли.

Сегодня в Яйлю живут 185 человек. Один из них – 63-летний Евгений Веселовский. В этом году исполнилось 30 лет, как он живет на Телецком озере и работает в Алтайском биосферном заповеднике. За это время Евгений прошел путь от лесника патрульной группы до ведущего специалиста отдела экологического просвещения. Как это – полжизни жить в изолированном поселке на берегу объекта ЮНЕСКО и охранять алтайскую природу независимо от погоды и жизненных обстоятельств, – об этом и о многом другом он рассказал специально для РГО.

Катер причаливает к берегу Телецкого озера, и к нам устремляется белоснежный ретривер по имени Федора. Ее хозяин широко улыбается: "Приветствую вас в Яйлю". На нем ковбойская шляпа с широкими полями, джинсовая рубашка и крупная серьга в левом ухе. Евгений Веселовский полжизни живет здесь – в спокойной деревушке на берегу одного из самых глубоких озер страны. Окна его дома выходят на Алтын-Кёль (алтайское название Телецкого озера, что в переводе означает "Золотое озеро") – объект Всемирного природного наследия ЮНЕСКО.

– Это такое счастье – каждый день рано утром спуститься на берег Телецкого озера и погрузиться в его священные воды, – признается Евгений.

Такая возможность появилась в 1989 году, когда Евгений вместе с женой и двумя детьми переехали в Яйлю. Ему было 33 года. До этого он жил в Красноярске, работал на железной дороге, а еще раньше служил в пограничных войсках. С появлением семьи захотелось сбежать из большого задымленного города поближе к природе – к чистому воздуху и воде. Так, Веселовский устроился работать лесником патрульной группы в Алтайском заповеднике. Можно сказать, сбылась его детская мечта. Когда мама спрашивала маленького Евгения, кем он хочет стать, тот отвечал: "Я буду лесником. Чтобы везде был лес".

Но одно дело – добраться до отдаленного поселка, а совсем другое – обосноваться и наладить здесь быт. В то время из десяти приехавших устраиваться на работу в Алтайский заповедник оставался один. Первую зиму из десяти оставшихся смог пережить лишь один. Жизнь в заповеднике была под силу лишь самым стойким и сильным. Евгений выдержал все испытания.

Здесь у Веселовских родился третий ребенок. Так незаметно пробежали тридцать лет – все это время Евгений работал в заповеднике. Был лесником, начальником патрульной группы, а после создания отдела экологического просвещения в 1998 году стал заместителем директора по экопросвещению. Сейчас заслуженный сотрудник заповедника водит в походы местных ребят, среди которых есть и трудные, дети из неблагополучных семей и дети-инвалиды. Он воспитывает у молодого поколения ответственное отношение к природе. А в свободное время с удовольствием проводит экскурсию по родной деревне тем, кто добирается в эти далекие края.

– Люди здесь жили всегда. В прежние времена они селились подальше от озера на ровных полянах. А с появлением Алтайского заповедника, а вместе с ним и поселка Яйлю, сюда стали приезжать для того, чтобы работать: изучать и сохранять Телецкое озеро и алтайскую природу, – рассказывает Евгений.

– С созданием заповедника в Яйлю поехали люди из крупных научных центров – Москвы, Петербурга, Новосибирска. У многих были дети. Чтобы эти люди остались здесь работать в поселке открыли школу. А чтобы дети и взрослые смогли получать богатое витаминами питание – посадили сад. И все это произошло в 1937 году, когда директором Алтайского заповедника был Игорь Вячеславович Ливанов. В это же время была создана государственная пасека. Прошло уже больше 80 лет с тех времен, а дети ходят в школу, у нас растут яблоки и пчелы радуют местных жителей и гостей Яйлю уникальным телецким медом. Ливанов проработал в должности директора Алтайского заповедника всего два года, а результатами его деятельности люди пользуются до сих пор. И знаете, фруктовый сад стал и для меня ключевым при выборе нового места жительства – как раз родились наши дети, а детям нужны витамины.

Там, где яблоневый сад, – там и мед. Именно с Яйлю началась история пчеловодства на Телецком озере. Чтобы деревья плодоносили, нужны опылители. Так в поселке появилась первая государственная пасека в этом регионе.

– Здесь могут жить пчелы – это доказал Ливанов. А сегодня начатое им дело продолжают другие, занимаются селекцией пчел. В Яйлю за маточным поголовьем приезжают пчеловоды со всего Алтая.

Мы проходим мимо Телецкой станции фонового мониторинга, которая была открыта в 1931 году – за год до основания заповедника. Со времени своего открытия станция прошла сложный и интересный путь развития от метеостанции через гидрометеостанцию к станции фонового мониторинга окружающей среды. За это время метеостанция Яйлю не прекращала свою работу и успешно функционирует по сей день. Ее сотрудники ежедневно в дождь и стужу каждые три часа снимают показания и передают их по радиосвязи в Горно-Алтайск. А оттуда данные отправляют в центр мониторинга окружающей среды в Новосибирске. Раз в десять дней сотрудники также собирают данные о Телецком озере.

– Теплоход нашей озерной метеостанции выходил в так называемый гидрологический разрез, чтобы собирать параметры с разных глубин. Они это делали даже зимой в сильный шторм, – рассказывает Веселовский. – А об истории судоходства на Телецком напоминает вот этот памятник шхуне "Шеф" – первому пароходу озера.

На бетонном пьедестале установлен металлический котел от топки парохода. Он здесь благодаря сотрудникам метеостанции.

– Это также первое круизное судно, которое еще в 1920-х годах возило первые туристические группы по Телецкому – офицеров Красной армии. Они проходили здесь курс ландшафтной психотерапии. В начале 30-х годов прошлого века пароход передали Алтайскому заповеднику. А перед самой войной один из его сотрудников, Григорий Захарьев, ветеран пограничных войск, переоборудовал паровой катер в теплоход. Паровой двигатель заменили двигателем внутреннего сгорания. Судно проработало до начала 1950-х годов, а потом долгое время лежало на берегу озера, пока его не растащили на запчасти и сувениры.

Рядом с памятником находится то, что совсем не ожидаешь встретить в таком отдаленном месте, а тем более на территории заповедника.

– А это экспериментальная площадка по развитию альтернативной энергетики Республики Алтай, первая в России гибридная солнечно-дизельная электростанция. Ее установили в 2013 году, – объясняет Евгений. – Это уникальный случай, когда на особо охраняемой природной территории работает нечто подобное. Такой проект стал возможным благодаря сотрудничеству между Алтайским биосферным заповедником и Горно-Алтайским государственным университетом. Усадьба заповедника получила круглосуточное электроснабжение, чего никогда не было. А на физико-математическом факультете университета открылось отделение альтернативных видов энергетики, где готовят специалистов для других, более мощных, солнечных электростанций. В настоящее время такие солнечные панели уже стоят в девяти районах Республики Алтай.

Евгений признается, что именно в заповеднике он узнал, что такое настоящая дружба. В тайге сложно без надежного плеча. Непредсказуемая погода, опасные переходы, встреча с браконьерами – без поддержки напарников не справиться.

Свое первое патрулирование Веселовский никогда не забудет. Ему исполнилось 33 года. Дело было летом. Они с напарниками провели в горах уже три недели. Спины ныли от тяжелых рюкзаков, а ноги гудели от бесконечных переходов. И вот очередная река преградила путь. Опять нужно искать брод или дерево, которое можно перекинуть через поток.

– Подходящее дерево оказалось на другой стороне реки. Нужно было преодолеть ледяной бурный поток Онгуража, чтобы сделать мост. Глубина реки доходила до пояса. Хотели бросить жребий, но Сергей Спицын, начальник нашей патрульной группы, взял инициативу на себя. Перебросили топор на другой берег. Сергей, обвязавшись арканом, бросился в бурный поток, удачно выплыл на противоположной стороне и в одиночку свалил ель, по которой мы в итоге и перешли. Разожгли костер, обсушились. Пришло время заслуженного чая. Когда на стенках котелка появились первые пузырьки – закинули в воду веточку горной смородины. Из рюкзака достали лепешку, на нее – кусок сала. Вот тогда я и понял, что жизнь удалась.

Евгений с напарниками исходили весь заповедник пешком и на лыжах, а также на лошадях. Бонус за сложную и опасную работу – возможность видеть уникальные места, скрытые от всех остальных. Зимой в горах патрулировать было особенно сложно. Расстояние между заповедными избушками – до 40 км.

– Это тяжело психологически. Утром выходишь, смотришь вдаль – вон на горизонте виднеется черная точка. И сколько бы ты ни шел к своему заповедному зимовью, где тебя ждут печка, чай и тепло, оно все никак не приближается. Много времени и сил уходит на то, чтобы проложить лыжню и обойти наледи.

Не всегда удавалось дойти до зимовья. Бывало, поднимется вьюга, видимость упадет практически до нуля и дальше протянутой руки ничего не видно. Встречный ветер – "хиус" – продувает насквозь, а чудовищный холод сковывает любое движение.

– Зимой мы ходили на камусных лыжах. Их делают из шкуры с голени лося, марала или лошади. На таком транспортном средстве скользишь только вперед, так как ворс втыкается в снег и не дает лыжам скатываться назад. В руке обязательно каек – специальная длинная палка, необходимая для ходьбы на камусных лыжах в горно-таежном регионе. Она и посох, и линейка для измерения глубины снега. А еще в прошлом каек использовали для того, чтоб поставить капкан под след соболя. Это животное всегда ходит по своей же тропе. Зимой, когда она промерзает, охотник вытаскивает из-под следа снег, туда при помощи кайка устанавливает капкан и вновь засыпает снегом. Рукавицы и капканы перед этим варят в хвойном растворе, чтобы убрать запах. И на следующий день охотник идет по этой тропе и собирает с природы-матушки налог в виде соболей.

Немало было опасных встреч с браконьерами в начале 90-х годов. Особенно во время нереста на высокогорном озере Джулукуль. Приходилось задерживать и статусных браконьеров на вертолетах и машинах повышенной проходимости, и тувинских скотоводов на лошадях. Всякое бывало. Но со всеми старались найти общий язык и обходилось без серьезных конфликтных ситуаций. При этом есть уникальные примеры того, как бывшие браконьеры становились хранителями природы Алтая.

– С 1983 года у нас работает ветеран охраны и науки Алтайского заповедника и мой хороший друг Сергей Спицын. Он делает невозможное – убеждает браконьеров становиться хранителями снежного барса – ирбиса. Сергей – редкий в нашей стране специалист по сохранению этих животных, занесенных в Международную Красную книгу. За время его работы количество ирбисов в Республике Алтай увеличилось практически втрое. Я не раз участвовал с ним в экспедициях по мониторингу снежного барса и видел, с каким уважением относились к Сергею местные проводники, почтительно называя его Ак-Барсом – Белым Барсом. Сергей стал для них своим. Вот когда работаешь и живешь рядом с такими людьми, понимаешь, как тебе повезло в этой жизни.